После продолжительных громогласных приветствий и здравиц Эзархад Уничтожитель Судеб едва заметным жестом потребовал тишины. Воины послушно замолкли, и на горном склоне опять стало тихо. Теперь тут только выл ветер и негромко шуршала листва горных деревьев. Где-то крикнула хищная птица — звук прокатился эхом по ущельям.

Эзархад Уничтожитель Судеб повернутся к окруженным альвам и дуардину, напыщенно вздернул подбородок и соизволил оглядеть их.

— Я предлагаю вам уникальную возможность, — сказал он, будто актер на сцене, не слишком естественным, но довольно мелодичным голосом, — послужить высшим силам. Преклоните колени и облобызайте мой перстень. Тогда я помогу вам — каждому из вас — преобразиться! Вы обретете новые прекрасные и неповторимые формы. Тот, кто откажется от моего великодушного предложения, прямо здесь же будет разорван на части!

— Прекрасно! — скривившись, сказал Дезриэль. — Так же прекрасно, как и все то, что вы оставляли после себя. Так же прекрасно, как и то, что мы сейчас видим вокруг. Искусно разложенные трупы в эффектных позах! Да тут поработала целая шайка гнусных уродов и извращенцев!

— Мой люминетский друг, это суждение лишь доказывает, что ты абсолютно лишен воображения и слеп как крот. Всю свою долгую и невыносимо скучную жизнь вы только и делаете, что налагаете на себя разные ограничения, стараетесь сдерживать порывы и подавлять желания. Зачем? Не лучше ли дать себе волю и раскрыться во всей полноте?

— Ты украл нечто принадлежащее нам, — сказал Сераф. — Верни это, и сможешь уйти отсюда живым.

Несколько мгновений Эзархад смотрел на аларита в притворном недоумении, словно не мог поверить своим ушам, а затем рассмеялся — и привел ошарашенного Ферендира в ужас.

Через секунду этот смех подхватили остальные слаанешиты.

От их хриплого и похабного хохота у Ферендира зазвенело в ушах. Даже хуже: этот омерзительный шум пронизывал до мозга костей и приводил душу в смятение. То молодой альв в страхе представлял, как весь их отряд поляжет в этой схватке без какой либо надежды на победу, то через секунду приходил в исступление и мечтал броситься на ближайших слаанешитов, махнуть алмазным чеканом — и пусть придется погибнуть, лишь бы забрать побольше этих тварей за собой в могилу!

Оглядываясь по сторонам, Ферендир заметил, что Сераф косился на него с таким видом, словно хотел что-то ему сказать.

Взгляд Серафа, словно поток ледяной воды, затушил пламя страхов и ярости. В одно мгновение Ферендир успокоился, дикий хохот врага больше не задевал его.

— Ничего не бойся, — негромко проговорил Сераф. — Что бы ни случилось, ничего не бойся.

Ферендир сначала устыдился малодушия, но только на миг, а потом почувствовал гордость и целеустремленность. Может быть, сегодня он погибнет — вместе с товарищами, вероятно, — зато задаст трепку этим страшилищам! Чего бояться, если бок о бок с ним будут сражаться и умирать два величайших воина-люминета, у которых ему посчастливилось учиться? Сераф и Дезриэль, наставники… практически они стали ему отцами.

Ферендир опять встретился глазами с Серафом и постарался выглядеть сильным и уверенным.

— Я все сделаю, чтобы ты мной гордился, наставник, — сказал он, хотя его слова заглушал гнусный гогот воинов Хаоса.

— Я не сомневаюсь в тебе, — проговорил Сераф и повернулся лицом к врагам.

Эзархад Уничтожитель Судеб воздел к верху все четыре унизанных перстнями руки, и толпа выродков сразу же примолкла. Тогда претендент на трон Слаанеша скользнул взглядом по своим воинам и изрек:

— Убейте их. Медленно и страшно.

Гедонисты Слаанеша бросились вперед.

— Стоим! — объявил Сераф и поднял перед собой каменный молот.

Ферендир и Дезриэль хорошо поняли эту команду. По примеру Серафа они широко поставили ноги и приготовили к бою алмазные чеканы. Три аларита стали небольшой, но несокрушимой частью круга, образованного их маленьким отрядом. Бросавшиеся на них толпы слаанешитов бессильно откатывались назад.

Неожиданно все получилось так чудесно и замечательно, что Ферендир чуть было не расслабился. Он теперь почти инстинктивно питался силами горы. Смертельная опасность и простая команда наставника вместе сработали как толчок, который помог молодому алариту сосредоточиться и приникнуть к вечным силам. Он почти ощущал, как ноги вросли в землю, тело стало твердым и несокрушимым, а алмазный чекан напитался смертоносной энергией.

Атакующие Серафа, Дезриэля и Ферендира слаанешиты буквально налетали на непреодолимую стену и в бессилии откатывались назад. Скалясь, щелкая клешнями и царапая острыми когтями, они лезли один за другим вперед огромной яростной волной — да только все время натыкались на несокрушимую мощь аларитов и с визгом и проклятиями отступали. На их место тут же наползали другие.

По доносящимся со спины звукам Ферендир знал, как шли дела у его товарищей. Звенела пика Фальцеи, глухо впивались стрелы Меторры, гремели копье и щит Таурвалона. Орудуя топором, дуардин Ялгрим бранился, плевался и осыпал проклятиями слаанешитов. Луверион черпал в эфире таившиеся там древние силы и обрушивал их на нападавших.

Ферендир слышал все это, но не осмеливался посмотреть. Если бы он хоть чуть-чуть отвлекся, нерушимая стена троицы аларитов могла рухнуть. Надо было сосредоточиться, смотреть вперед, крепче держать алмазный чекан, молчать и стоять как вкопанный.

— Приготовьтесь! — проорал Дезриэль.

— К чему? — проорал в ответ Ферендир.

— Сейчас пойдем в атаку! — объяснил Сераф.

«Значит, нерушимой стены у нас больше не будет, — с опаской подумал Ферендир. — Сейчас мы непобедимы, но стоит сдвинуться с места…»

— Алариты, вперед! — воскликнул Сераф и с хрустом обрушил каменный молот на ближайшую демоницу. Уродливая голова с красными волосами лопнула, как гнилой арбуз. Не успело мертвое тело осесть на землю, как Сераф уже зашагал вперед. Он махал своим молотом направо и налево, перемежая удары плашмя и смертоносные выпады клиновидным носом головки с могучими ударами бойком наотмашь.

Ферендир последовал его примеру. Его охватило странное чувство: тело стало словно чужое, в него вошла сила, благодаря которой он только что врастал в землю. Она сконцентрировалась в мышцах рук и даже перетекла в оружие. Юноша прыгал, скакал, вертелся и крутился, как волчок, следуя за алмазным чеканом, а тот крушил черепа и ребра, переламывал ятаганы и расшвыривал врагов.

Ферендир расхрабрился и бросил короткий взгляд на наставников. Непоколебимый Сераф крушил слаанешитов, которые со всех сторон приближались к нему на расстояние удара молота. Гибкий Дезриэль наносил точные смертельные удары и несся в гущу врагов, словно неостановимый горный обвал, воплощенный в теле альва.

Ферендир сражался рядом с ними, вспоминая все преподнесенные уроки, все бесконечные тренировки и учебные бои, и машинально повторял заученные движения. Враги наседали на него со всех сторон: рубили его, кололи, вцеплялись в него клешнями и щелкали зубами. Молодой аларит без конца отгонял их, крушил, молотил и давил.

Он расправился с очередным противником — существом с черными глазами, длинными, заплетенными в косу белоснежными волосами и клешнями, как у настоящего краба, — но тут краем глаза увидел огромный и страшный силуэт. Труп страшилища с клешнями уже падал на землю, Ферендир повернулся к новому врагу и атаковал алмазным чеканом, но тот сразу отбил его в сторону огромным ятаганом. Удар был так силен, что Ферендир чуть не упал, а оружие едва не вылетело из вспотевших ладоней. Стараясь удержать алмазный чекан, Ферендир неуклюже изогнулся и почти потерял равновесие — на мгновение он оказался совершенно незащищенным, и огромный ятаган использовал эту возможность.

Ферендир растерял всю сосредоточенность. Он смотрел, как падает на него смертоносное лезвие, но не мог ничего придумать. Слишком поздно отступать, равновесие потеряно — ни увернуться, ни блокировать…

Вдруг сбоку мелькнуло что-то длинное и блестящее. Это была пика Фальцеи. Длинное древко со стуком ударило по ятагану и отклонило его в сторону. Ферендир уцелел, но страшилище тут же пришло в себя и снова замахнулось на него.